Через несколько дней после прихода зимы в наши края   неутомимый егерь — ветеран Витебского районного общества   охотников Иван Леонович Михайлов выследил в густом лесном массиве в районе села Присушино пару матерых волков, залегших на отдых после удачной охоты. 

Для уничтожения этих хищников было приглашено множество охотников из окрестных сел и Суража, а обустройство оклада вокруг них, то есть, оконтуривание места красными лоскутами на длинных шнурах, у опытного организатора охот Михайлова много времени не заняло. И вот охота началась. 

Охотники-стрелки встали на свои номера с наружной стороны оклада, а загонщики вошли в него с другой. Продвигаясь по лесной чаще с шумом и криками, они вскоре выгнали из кустов одну волчицу, бросившуюся прямо к своей смерти — на линию стрелков. Но, увидев перед собой зловещие красные флажки, она в ужасе заметалась между деревьями и вскоре была ранена. Резко развернувшись в сторону загонщиков и проскочив между ними, волчица растворилась в дебрях. Из оклада она не выходила, новые поиски положительных результатов не принесли. 

Но куда же делся волк-самец? 

После тщательного осмотра всех следов охотники нашли след в сторону озера Селяево, но так и не поняли, когда зверь ушел из смертельной ловушки: во время загона или до него. Предельно ясно было одно: волк преодолел свой страх перед красными тряпками на шнурах и перемахнул через них. 

На следующее утро охотники прибыли на это место опять, чтобы еще раз попытаться выгнать волчицу на стрелков, но ее в окладе не оказалось, а тщательно изученные волчьи следы поведали людям о том, что здесь произошло ночью. 

Нашли охотники и лёжку раненой самки неподалеку от шнура с гирляндой красных флажков, где она зализывала рану. 

Там же все было истоптано следами волка-самца, который даже ложился рядом с ней и тоже зализывал рану своей подруги. 

Возвратившись к окладу после ухода людей, он сразу направился к тому месту, где за флажками лежала волчица, и долго находился снаружи, пытаясь выманить ее из страшного мешка. Затем след волка пролег вдоль шнура к куче веток, которая как бы разрезала немного оклад и ранее служила засадой стрелку-охотнику. Матерый зверь перелез через нее, зашел в оклад, подошел к волчице, долгое время зализывал ее рану, о чем говорила подтаявшая под его могучим телом просевшая снежная масса, и, наконец, повел свою подругу к переходу. 

Но поскольку она и там упорно отказывалась перелезать через кучу веток вместе с ним, чтобы оказаться на воле, самец подавал пример тем, что множество раз преодолевал препятствие из веток в обе стороны, о чем тоже свидетельствовали следы. 

И наконец волчица отважилась пойти вместе с ним, и их следы вели в такие дебри, где преследовать зверей вообще не было никакого смысла. Но все участники этой охоты были восхищены умом, благородством и преданностью дикого лесного зверя.